воскресенье, 22 августа 2010
тут не отчёт - я еще не до конца вернулась
Пролог
Да.В Мезмае много-много воздуха и много-много света.
И теней.
Но, всё же, воздуха больше. И если в городе им дышишь просто по необходимости, то мезмайским воздухом хотелось дышать еще и еще. Хотелось пить его, как вкусную воду из родника. Он кристально-чистый, прохладный, влажный и насыщенный запахами горных трав.
В этом воздухе далеко слышны все звуки: и свист окарин из глинолепной мастерской, и клёкот орлов над скалами, и эхо голосов туристов, идущих из ущелья по узкоколейке, и стук падающих в траву яблок, и мерный голос рассказчика очередной аудиокниги, которую слушают в доме во время лепки. А так же и визг болгарки и стук топора на соседней стройке, и вопли надоедливого и глупого осла Арго, от которого опять удрала подальше его мамка по имени Ева, и, разумеется, очередные гневные крики Кайки и Севы, кои опять чего-то не поделили на чердаке конюшни.
… Они, дети, еще там – развлекают бабушку. А я уже в городе. Так странно и непривычно быть дома совершенно одной. И в самом деле: уже много лет я не была дома в одиночестве. Наверное, лет восемь-девять. Как минимум.
У меня дома сейчас нет интернета. Поэтому я заползла в ближайшее в интернет-кафе. Дабы разгрести свои дела. И еще - хоть немного отвлечься от боли.
Они еще там. А я уже здесь. И мне не хотелось уезжать, но пришлось. Потому что я уже знаю, какая мерзкая штука этот абсцесс. И как с каждым днём будет становиться все хуже и хуже, больнее и больнее. Если, конечно, вовремя не доползти до хирурга.
Правая часть лица временами немеет, но чаще – просто навязчивая и сильная боль. Лёгкий анальгетик почти не действует. Рот открывается до буквы «о» - не больше. Голова болит за компанию с распухшей десной. О, это абсцесс, детка!
А мезмайские травники и знахари не умеют драть коренные зубы и вскрывать абсцессы.
Вообще сам Мезмай кроме всего прочего славен тем, что когда надо из него не так-то просто выбраться в цивилизацию. Но когда сильно надо, то можно. И даже порой очень быстро.
" Нива"
…Дорога, пыльная и каменистая, идёт круто в гору.
Тянет холодом.
Зуб ноет.
Посёлок уже остался за спиной. Ни души. Тишину нарушает только перекличка птиц в лесу.
На этих пустынных горных дорогах идущую машину можно вычислить по звуку почти за минуту до ее появления.
Поэтому заслышав шум мотора со стороны посёлка, скидываю рюкзак и становлюсь наизготовку.
Но сейчас, видимо, ехал какой-то мопед или старый деревенский мотороллер. Характерное дребезжание и грохот щебня не оставляли в этом никаких сомнений. Каково же было моё удивление, когда из-за поворота выехала старая и раздолбанная «Нива», видимо бывшая когда-то белого цвета.
Ничего другого не подвернулось, и я активно начала ее стопить. И машина, описав странный полукруг, остановилась. Вернее впилилась колёсами в подъём. Более несчастного автомобиля, способного еще хоть как-то ехать я ни разу в своей жизни не видела! «Машинариум» нервно курит в стороночке! «Нива», даже в состоянии покоя скрипела, скрежетала и грохотала, грозя развалиться на части прямо мне под ноги. Внутри салона уже давно не было кресел (исключая водительское) и обшивки. Там валялась груда железного хлама и столярные инструменты. Водитель, (ой не к добру!) внешне ужасно напоминал Петра Мамонова: лысый, сутулый с какой-то блаженной улыбочкой. Он ехал недалеко – только до перевала. Но меня это устроило. И я запихнулась со своим рюкзаком в ржавое нутро этого монстра.
И вот тут-то началось самое интересное.
Мамоновообразный старичок оказался абсолютно невменяемым на дороге. Он разогнал свой агрегат до совершенно неприемлемой для такой развалюхи скорости и погнал по опасному извилистому шоссе вверх на перевал. Меня мотало по салону. Дорога была пуста, но дядька ехал почему-то по самой ее кромке в метре от пропасти. И всякий раз, когда я думала, что это последнее, что я вижу в этом мире, машина резко откидывалась в противоположную сторону. И там уже - чудом уворачивалась от подступавшего леса с его деревьями. Я уже не помнила, что у меня вообще-то болит половина рта и голова. Я уже ничего не осознавала кроме одного: надо удержаться, во что бы то ни стало. И мысль « Мы же сейчас разобьемся! О, Господи, спаси!» колотилась в мозгу беспрестанно.
Внезапно дверца рядом со мной с шипением распахнулась. Я заорала и ухватилась за остатки внутренней обшивки. Дедок, не снижая скорости, и петляя у самого обрыва гаркнул, перекрикивая гул мотора:
-Закрой ее! Хлопни посильнее!
- Я не могу! - воскликнула я.
Это было действительно невозможно. Если бы я попыталась ее закрыть, то вряд ли сейчас бы всё это писала.
Тогда водитель ногой пнул открытую дверцу, и она вернулась ко мне.
- Хлопни сильнее.
Я поймала ее. Хлопнула. Дед скривился:
- Не закрыла. Еще сильнее.
Я попыталась вновь, при этом стараясь не выпасть на стремительно мелькавшую дорожную щебенку. Дверца как будто бы закрылась. Но дед снова крикнул:
- Опять не заперла!
Больше попыток я делать не стала. Просто заползла поглубже назад - в гору металлолома и нашла чудом уцелевший в этом бардаке поручень. Я намертво вцепилась в него. И не выпускала до тех пор, пока дедок не хватил стоптанной кроссовкой по тормозу. «Нива» завизжала, загрохотала. Ее занесло вбок.
- Всё, приехали! - весело сказал водитель.
Я с трудом отлепила себя от поручня, выкинула рюкзак на травку и вылезла на негнущихся ногах.
- С-спас-сибо! – выдавила я из себя, пытаясь закрыть за собой горемычную дверцу.
- Да не за что! Дай-ка я сам захлопну! – радостно сказал дедок и мощно рванул дверь на себя.
Затем он круто развернул машину влево …и принялся героически взбираться на своей колымаге в гору. Казалось, будто он гонит на отвесную скалу старую, больную, неподкованную клячу, да еще и нагруженную тюками. Бедняга ржёт, оскальзывается на острых камнях, а свирепый дядька понукает и понукает ее камчой…
Я инстинктивно отскочила в сторону и отбежала подальше. Мне казалось, что «Нива» сейчас сорвётся и покатится вниз, ломая и круша всё на своём пути. Но всё же, они как-то умудрились подняться наверх.
"Ниссан"
… Когда дедок уехал, я долго не могла прийти в себя. Шла как сомнамбула. И остановилась лишь тогда, когда внутреннее чутьё подсказало, что в этом месте будет хорошо стопить.
Я села на рюкзак.
Перевал.
Кругом по траве и деревьям носились клочья тумана – просто облака, которые просто плывут на своей обычной высоте. Они же не виноваты, что здесь, видите ли, горы!
Облака были холодные, мокрые и липкие.
Я снова осознала, что я одна на горной дороге, что мне очень больно, холодно и что больше всего на свете хочется спать и ничего не чувствовать.
.. И каким же подарком судьбы оказался просторный белый «Ниссан», который подобрал меня минут через десять!
В комфорте, удобстве и приятной компании интеллигентного семейства (папа, мама и шестилетняя дочка) я доехала до самого Краснодара. Мне не приходилось развлекать водителя разговорами - всю дорогу солидный отец слушал Джо Кокера и Энигму. Девочка застенчиво улыбалась и украдкой трогала бубенчик на моей шляпе. На моё предложение подарить ей его она ответила, что у нее уже такой есть: папа с рыбалки привёз.
Эпилог
В городе как всегда было душно, шумно и пыльно. Но в нём, есть отделение челюстно-лицевой хирургии.
… Позвонила доктору. Завтра утром иду на операцию.
Когда дети вернутся – выложу отчёт с фотками, а пока – пожелайте мне удачи.
@музыка:
админы матерятся
@настроение:
больно
@темы:
"про меня",
"странствия"
-
-
22.08.2010 в 20:22Жаль, что такая причина. Удачи завтра. Не болей!
-
-
22.08.2010 в 20:26-
-
22.08.2010 в 20:46Мне бы еще вам альпеншток отдать.. =)
-
-
22.08.2010 в 20:57-
-
22.08.2010 в 21:00-
-
22.08.2010 в 21:38-
-
23.08.2010 в 00:36Обратно поедешь, или уже всё?
-
-
23.08.2010 в 10:12-
-
23.08.2010 в 11:02З.Ы.Лис.
З.Ы.Ы. Вернулась.
-
-
23.08.2010 в 22:41-
-
24.08.2010 в 11:44-
-
25.08.2010 в 00:44особенно с Нивой с этой, и вообще с такой болью одной на трассе... блин, правда очень сочувствую.
ну, хорошо, что всё хорошо кончается))
-
-
25.08.2010 в 22:16